В июне 1992 г. в залах Радищевского музея открылась выставка одного из старейших саратовских художников, человека удивительной судьбы, свидетеля многих исторических событий. Выставка приурочена к 90-летию со дня рождения Николая Глинского.
Он родился в Москве в 1901 г. в семье, проживавшей в старом особняке на Плющихе, в котором полтора года прожил юный Лев Толстой. Этот самый дом был описан в знаменитой трилогии "Детство", "Отрочество", "Юность". Отец Борис Васильевич был потомственным почетным гражданином Москвы, совладельцем крупного стекольного завода. Мать Анна Андреевна Ленивова происходила из семьи купцов-старообрядцев. Ее предок, крепостной ткач во Владимирской губернии, выкупил себя на волю и создал ткацкую мастерскую. Дело развивалось. В итоге возник торговый дом "Иосиф Синьков и Ко", чьи льняные полотна славились по всему миру и получали регулярно медали на международных выставках.
Николай Борисович Глинский учился в частной школе, потом в гимназии им. Шелапутина, известного мецената, на чьи средства и была построена гимназия. С ранних лет любил всякую "ручную деятельность" и, конечно, рисование. Свои таланты применял и учась в гимназии, и в семейных праздниках, домашних спектаклях, которые регулярно устраивались в доме Глинских. В доме деда (по линии матери) был свой домашних театр, на сцене которого "подвизались" родной брат матери Николай и двоюродный Василий Васильевич Калужский, по сцене Лужский, один из основателей Московского Художественного театра. Семья Глинских с ранних лет приобщала своих детей к искусству; и одним из любимых занятий было посещение театров, цирков. Из воспоминаний Николая Борисовича: "Яркое впечатление давало посещение театров. Родители всегда покупали абонемент в ложу Большого театра. Слушал Шаляпина в "Хованщине" Мусоргского, "Севильском цирюльнике" Россини. Бывал и Малом театре – раз пять, наверное. Раза два-три в году обязательно посещали цирки…".
Грянул 1917 г. Семье Глинских пришлось покинуть Москву и переехать в Крым. 18-летний Николай Борисович пополнил ряды Белой армии. Служил рядовым из вольноопределяющихся под командованием Врангеля. Потом была эвакуация в Константинополь (1929), где юный Николай остался без близких, без профессии, без средств к существованию. Хватался за любую работу: торговал газетами, писал заметки, малярничал, работал гладильщиком при Николаевском госпитале. Но, несмотря на все трудности, пытался продолжить образование. И, наконец, представилась такая возможность: две русские благотворительные организации набирали желающих эмигрантов для обучения русских в Чехии и Болгарии. Сдав успешно экзамены, Николай Борисович уезжает в Болгарию (1922) и остается там на долгие годы.
В Болгарии, в провинциальном Шумене заканчивает гимназию; в Софии поступает в Академию художеств и получает стипендию американского археолога и мецената Томаса Уиттимора; преподает рисование, создает экслибрисы, пишет иконы, иллюстрирует детские книжки, выполняет на заказ ботанические и анатомические рисунки. Сотрудничает с дамскими журналами, для которых создает эскизы "вышивок", за которые "дрались" самые модные болгарские журналы и ателье. С успехом оформляет балы и приемы в посольствах (итальянском, венгерском, греческом, немецком, турецком и др.). Расписывает даже пасхальные яйца, которые болгарская царица дарила своей матери итальянской королеве.
В Болгарии Николай Борисович состоялся и как успешный театральный художник. Работая в Софийском государственном театре оперы и балета, Глинский делает костюмы и оформляет множество спектаклей ("Садко", "Царская невеста", "Сказка о царе Салтане" Римского-Корсакова, "Жар-птица" Стравинского и др.) Самым главным спектаклем стал "Борис Годунов". "Этот спектакль – мечта любого театрального художника. Многим так и не доводится над ним поработать. А я совсем молодой и уже рисую для "Годунова". Счастье", – вспоминает художник. С "Борисом Годуновым" связан и еще один важный эпизод в жизни Глинского – знакомство с Федором Шаляпиным, великим певцом, которого пригласили на партию Бориса. На память Федор Иванович подарил Глинскому фотографию с надписью: "Брависсимо, милейший господин Глинский! Смотрел ваши эскизы – превосходная работа. Браво! Ф. Шаляпин. 1934".
Болгария стала судьбоносной страной для Глинского не только как место реализации его талантов, но и место, где он встретил самого дорого человека – жену Лидию Николаевну Харютину. Вот как Глинский запомнил их встречу: "...маленькая красивая девушка, очень усталая, с большими печальными глазами...". Семья Харютиных до революции жила на Кубани, где Лидия Николаевна с успехом закончила Екатеринодарский институт благородных девиц, училась в музыкальном училище. Потом – смерть отца, тяжелое материальное положение, революция. В 1920 г. Лидия с матерью оказались в Турции, в лагере беженцев; в 1922 – в Болгарии. "Не случись бы революции и эмиграции, наши с ней пути никогда бы, наверное, не пересеклись", - вспоминает Глинский. Поженились они в 1926 г., и так, рука об руку, душа в душу прожили долгие 56 лет. Вместе пережили тяжелую для них эмиграцию, и Великую Отечественную войну. Вместе, спустя 33 года, они вернулись на Родину, в Советский Союз; но не в родную Москву, куда его рекомендовали для Большого театра. Как реэмигранты семья Глинских поселилась сначала в Ставрополье, а затем в Саратове (1956).
Уже, будучи зрелым и успешным художником, в Саратове Глинский работал главным художником Саратовского драматического театра (1956–1963). Оформил 26 постановок. Среди них – русская классика – "Без вины виноватые" (1959), "Красавец мужчина" (1959) Островского, "Живой труп" (1958) Толстого, "Женитьба" (1959) Гоголя, советская драматургия – "Маленькая студентка" (1958) Погодина, "Битва в пути" (1959) Николаевой, "Проводы белых ночей" (1961) Пановой и др. Сотрудничал и с другими театрами – Саратовским оперы и балета (оформление к опере Ленского "Шибалок"), Пензенским драматическим (пьесы "День чудесных обманов (Дуэнья)" Шеридана и "В день свадьбы" Розова). Консультировал оформление ряда постановок в тюзе – "Тихий дон" Шолохова, "Тридцатое августа" Шатрова, "Ивушка неплакучая" Алексеева, "Капитанская дочка" Пушкина. Глинский стал одним из первых художников телевидения и иллюстратором Приволжского книжного издательства.
В Саратове Николай Борисович много занимался живописью. Вместе со своей супругой много путешествовал: "Летом мы с Лидией Николаевной часто садились на туристический поезд "Саратовец" или на теплоход и путешествовали по стране, по Волге. Все не могли насмотреться...".
Глинский был членом Союза художников Болгарии и СССР, принимал участие во многих выставках (Общества русских художников Болгарии, болгарских художников, всесоюзных, художников Саратова, театральных художников), проходивших в этих странах в 30–60-е гг. В Саратове в 1882 г. открылась первая персональная выставка художника, в Выставочном зале на Набережной.
Вторая персональная выставка Николая Борисовича Глинского открылась в залах Радищевского музея в июне 1992 г. На выставке были представлены различные аспекты его многолетней творческой деятельности – эскизы театральных декораций и костюмов, живопись, графика, а также фотографии из архива художника. После выставки часть работ Глинского была приобретена в собрание музея.
В 2000 г. от родственницы художника, уже после смерти Глинского (1999) в архив музея поступили документы, охватившие хронологический отрезок с 1901 по 1999 гг., характеризующие разные периоды жизни художника.
Графические и живописные работы Глинского находятся в Болгарии, Швейцарии, Италии, Германии, Чехословакии, частных собраниях Саратова.
"И каким бы немыслимо тяжелым для людей не выпал двадцатый век, в мой двадцатый век, мне все-таки, наперекор всему, удалось получить многое из того, что я хотел: привлекавшую меня профессию и работу, идеальную жену, обрести вновь свою Россию" (Николай Борисович Глинский).
